На сцене этой певице нет равных. От нее исходит невероятно мощная энергия, заряжающая всех зрителей, сидящих в зале. Каждый раз она для нас прежняя и... другая. Созданные ею песенные образы ранимой сильной женщины и ироничной мадам Брошкиной не могут не восхищать слушателя многогранностью вложенного в них таланта примадонны российской эстрады. И все время она - Женщина с большой буквы - не перестает удивлять нас сюрпризами, которые неизменно приковывают всеобщее внимание. Одним из подобных сюрпризов стал глобальный проект - мюзикл "Чикаго", генеральным продюсером которого выступила Алла Пугачева.
– Алла Борисовна, поделитесь впечатлениями от этой работы.
– Я счастлива, что мы прикоснулись к классике бродвейского мюзикла, и в частности к произведению Боба Фосса. Это не только особая хореография, но еще и потрясающие декорации, и совершенно иная работа с артистами. Словом, постановка очень интересная, непохожая ни на что. Спектакль - просто как награда и для артистов, и для зрителей, которые находятся под сильным впечатлением от того, что наши молодые ребята могут так играть и петь. Плюс ко всему в мюзикле мы немного поиронизировали над тем, что происходит сейчас в жизни, шоу-бизнесе. На фоне каждодневного негатива ироничный взгляд на криминал, связанный с шоу-бизнесом, скандалами и тому подобным, вызывает подчас и улыбку, и смех, и другие самые неожиданные эмоции (ведь и в тюрьме появляется самодеятельность, участники которой могут стать звездами). Так что приходите - не пожалеете.
– Вы приглашаете всех? Говорят, в Америке на мюзикл "Чикаго" не рекомендовано ходить детям до 14 лет.
– Это рекламные трюки. У нас никаких ограничений по возрасту нет. Пусть они лучше "Чикаго" смотрят, чем порножурналы. И вообще, когда красиво - это искусство. Мы за искусство.
– Настоящий мюзикл - удовольствие, но отнюдь не дешевое...
– Вначале мы рассчитывали на три миллиона долларов, которые были заложены в бюджет. Но поскольку понадобилось больше, пришлось занимать, брать кредиты. Поэтому он нам обошелся немногим больше пяти.
– Как вы решились вложить такие огромные по российским меркам деньги в шоу, в сам жанр?
– Я просто не понимаю, о чем мы сейчас говорим. Вряд ли найдется сумасшедший, готовый платить бешеные деньги и не думать о том, чтобы их "отбить". Конечно, мы вкладываем средства для того, чтобы был доход, который зависит от определенных сроков. Кто-то предполагает, что мюзикл должен идти девять месяцев, до покрытия всех расходов. Мы же считаем - два года. Но, как говорится, мы предполагаем, а Бог располагает. Рискованно все это, но кто не рискует, тот не пьет шампанского.
– Мюзикл - явление для нашей страны новое. Наверное, нелегко быть первооткрывателем?
– Первый отечественный мюзикл "Бюро счастья" не был замечен широкой публикой. Вы помните, его попыталась создать Людмила Марковна Гурченко. Героический поступок. Но тогда были жесткие финансовые рамки, да и артистов набрать трудно, хотя там и блистал Таранда. Поэтому не думайте, что мы такие уж первооткрыватели. Нет. Потихонечку-потихонечку... Славят, правда, не первых, а вторых, как поется в песне Макаревича. Но голова будет болеть и у тех, и у других, и у нас. Ведь чтобы снести заслон, какую надо пробить стену! А потом в готовый пролом пролезут (и уже лезут) другие - и талантливые, и не очень.
– Чем, на ваш взгляд, обусловлена своевременность мюзикла для нашего зрителя?
– Действительно, с чего вдруг мюзикл? Казалось бы, зачем? Со мной можно спорить или соглашаться, но я считаю, что архаичность - самое страшное в развлекательном искусстве. Например, оперетты как таковой уже не существует. Помню, мои родители с радостью бегали смотреть оперетту. Но сейчас этим жанром так не занимаются, как раньше, и не рекламируют, то есть он своего рода архаичность. Я даже не побоюсь сказать, что архаичность Большого театра замучила. Почему? Потому что балет "Тщетная предосторожность" для меня был как глоток свежего воздуха. Я увидела молодых, талантливых, гибких артистов, современное прочтение чувствовалось в каждом их движении - вот о чем я говорю.
– Главное, чтобы публика не разочаровывалась...
– Дело в том, что если мы сейчас разочаруем нашу публику, то вернуть ее доверие к мюзиклу будет уже, мягко говоря, очень сложно, если не сказать - невозможно. Поэтому хочется выдать качественный продукт. И если вдруг возникает что-то, называемое мюзиклами, то публика пойдет к тем, кому поверит. Когда люди смотрят мюзикл в ресторане, то они и относятся к нему как к ресторанному. А вот если их разочаруем мы, так сказать, киты и акулы (может быть, звучит и нескромно), то это уже чревато.
– Как выбирали мюзикл? Почему вы остановились на "Чикаго"?
– Пришлось многое посмотреть, и я сказала себе, что вот это неожиданно для нашей публики. Во всяком случае, необычно...
– Наверное, излишне спрашивать о профессионализме труппы?..
– Есть четыре человека, которые знают все партии и могут заменить всех. Это как раз то, чему мы научились. Такого не было никогда.
– Почему ни вы, ни Кристина не играете в "Чикаго"?
– Если бы вы знали, как переживала Кристина, что не могла прервать гастроли и репетировать. Мне как генеральному продюсеру хотелось, чтобы мюзикл "Чикаго" имел успех за счет открытия новых имен. Впрочем, если я пойму, что нужно спасать положение, то выйду на сцену. Если говорить вообще о мюзиклах, они дарят звезд, делают звезд, показывают, кто на что способен. Я уверена, что наша Рокси - будущая супервумен. Ей всего двадцать лет. Ничего плохого не могу сказать про Вэлму. Она - что-то совершенно другое. Словом, все очень талантливы. А если они даже не были талантливы, то американцы вытянули из них все что можно. Так теперь зажигаются новые звезды - не только на попсе, которая уже просто стала индустрией (не поймешь, кто поет), но и на мюзиклах. Это хорошая площадка для взлета.
– Но здесь на одном желании петь или танцевать не прокатишь.
– Нет, это невозможно.
– Если уж зашла речь о поп-индустрии, то, как вы думаете, хиты, к примеру, "Будь или не будь" или "Это любовь", спетые вами в дуэте с Максимом Галкиным, будут пользоваться через какое-то время такой же популярностью, как сегодня ваши композиции двадцатилетней давности?
– При сегодняшнем наплыве информации песня наподобие "Будь или не будь" вряд ли надолго останется хитом. Она может вспомниться как история хитового образа Аллы Пугачевой. Хотя практика показывает, что песенный кризис наступает именно с такой периодичностью, и тогда многие старые песни оживают в ремиксах. Так что как знать... Если говорить о моих хитах прошлых лет, то, я считаю, надо вовремя вспоминать о старом и точно чувствовать, когда именно у публики есть потребность в той или иной песне.
– Алла Борисовна, для многих в свое время стал неожиданностью ваш гастрольный тур по Подмосковью и Золотому кольцу.
– Когда мой концертный директор в очередной раз принес мне гастрольный график на утверждение, а там все то же самое: Питер, Вильнюс, Таллин, Ялта, Екатеринбург, Америка, Израиль... Ну сколько можно по одному и тому же кругу кататься? Я сказала: "Давай сделаем концерты в городах, где я никогда не была или была, но очень давно... Там тоже живут люди, которые хотят меня увидеть". Так стартовал мой тур по глубинке, который охватил четырнадцать городов.
– Алла Борисовна, любой маме приятно наблюдать за успехами детей, тем более заслуженными. Кристину уже дважды награждали в Монте-Карло как певицу, диски которой в России самые продаваемые.
– Кристина не только одна из самых популярных певиц, она в числе тех немногих наших исполнителей, которые собирают публику на своих концертах. Об этом знают в Монте-Карло. И когда есть предложение, выбирают, естественно, Кристину.
– А в личных вопросах вы даете дочери советы или совершенно не вмешиваетесь в ее жизнь?
– А что в нее вмешиваться?.. Да она, честно говоря, и не советуется со мной. Кристинка умненькая девочка. И потом, какой я могу дать совет? У нее своя жизнь.
– Какое впечатление произвел на вас спектакль "Даная", в котором играет Кристина?
– Мне понравились и спектакль, и роль Кристины. Это постановка, о которой хочется говорить. В Кристининой роли много драматизма. Причем, она играет две роли, чередует их. В одном спектакле она - служанка, в другом - Даная. Работа сложная и очень интересная.
– Вы сами не думали о театральной сцене?
– Думала и хотела бы. Мы с Галиной Борисовной Волчек давно вынашиваем одну идею... Наверное, у меня получилось бы стать актрисой. Но к ролям я отношусь так же, как к песням: не каждую могу спеть и не каждую хотела бы спеть.
– Вы всегда в жизни следуете старинной английской пословице: "Если хочешь, чтобы дело было сделано хорошо, сделай его сам". А гримируетесь для сцены вы тоже самостоятельно?
– Да, всегда. С тех самых пор, когда у меня случилось несколько неудачных работ со стилистами: все, что они делали, меня раздражало, все было не так. Теперь навожу макияж сама и понимаю: лучше меня это никто не сделает.
– Ваш сценический имидж не становится частью обычной жизни?
– Я привыкла к тому, что все время на виду, и сказать, какая я в другой ситуации, мне трудно. Я даже не думаю об этом. Потому что если начну думать, то сойду с ума. Все перемешалось - публичное, личное... Но сцена требует того имиджа, который у меня сложился. Это не значит, что я не могу поменять платье, прическу, цвет волос. Имидж - мой взгляд на то, что я делаю на сцене. А с какой прической я это делаю и в чем - не важно.
– Ваш любимый модельер по-прежнему Юдашкин?
– Валентин Юдашкин занимается мной, когда мне что-то надо для сцены. А так я достаточно стихийно одеваюсь. Хотя очень хорошо разбираюсь и в стилях, и в направлениях моды. Даже Кристину одеваю на свой вкус. Привожу ей вещи отовсюду.
– Повседневную одежду покупаете за границей или в Москве тоже?
– В Москве - нет. Ну как я в Москве могу покупать? Где-то за границей можно и в дешевый магазин зайти, а когда есть деньги, то и в дорогой. Новое надеть всегда приятно. Но я сделала все, чтобы никто не мог судить, во что и от кого я одета. Все, что я надеваю, - это только мой стиль!
– То есть вас можно назвать законодателем моды...
– Никакой я не законодатель. Просто ношу те вещи, которые мне нравятся. И если то, во что я одеваюсь, нравится и вам - значит, у вас хороший вкус. (Смеется.)
– Алла Борисовна, а вы примеряли когда-нибудь деловой костюм?
– Пару раз приходилось. Например, когда орден в Кремле получала.
– Для артиста особенно важно правильно выбрать обувь, которая должна быть красива и максимально комфортна. Говорят, обувь от Пугачевой не только элегантна, но и очень удобна...
– У меня целая корпорация, в которой работает много людей. Я - генератор идей. Когда необходимо, прихожу, отбираю образцы кожи, цвет, модели. Ноги - мое слабое место: косточки, плоскостопие, утомляемость - все что угодно. Поэтому и линию обуви "Удобная колодка" я создавала под себя. У меня есть туфли, которые я практически не снимаю. И многие, кто приобретает обувь от Пугачевой, становятся ее постоянными покупателями благодаря именно удобству.
– Людей принято делить на сов и жаворонков. Во сколько вы обычно встаете?
– Все зависит от того, в какое время я ложусь. Вообще, чтобы выспаться, мне требуется в среднем пять-семь часов. Но когда много работы, то хватает и четырех. Хотя специалисты уверяют: для хорошего внешнего вида необходимо не менее десяти часов сна.
– Но ведь помимо здорового сна требуется еще и правильное питание... Мы слышали, например, что у вас есть какая-то своя особая методика чаепития - маленькой ложечкой...
– Ну да. Но не в буквальном смысле, а маленькими глотками. И, я уверена, это полезно.
– Как известно, на организм благотворно действует не только здоровая пища, но и природа. Она помогает человеку отключиться от напряженной работы и одновременно вдохновляет на новые свершения... Вам нравится отдых на природе?
– Я люблю смотреть на закаты... Когда с друзьями встречаемся, то разводим костры, жарим шашлыки, осенью выбираемся в лес по грибы, а летом катаемся на лодках по Истре.
– В других странах вам нравится отдыхать?
– Я не люблю жару. Моей нежной коже солнце было противопоказано с детства. А вот подмосковный дачный климат - в самый раз.
– Внуки часто гостят у вас на даче?
– Они иногда приезжают на выходные, но для меня это самые обычные дни.
– Вы их как-то развлекаете?
– Что могут делать на отдыхе нормальные дети? Старший катается зимой на снегоходе, сидит у компьютера, младший строит горки во дворе, катается на лыжах. Никите все дается легко, но он ничего не доводит до конца. Может прекрасно писать, но специально пишет буквы разной величины. И я понимаю, что все не случайно. За этим чувствуется какой-то свой взгляд на мир, свое абсолютно уникальное мироощущение, которое нельзя ломать. А Дени вообще очень забавный. Когда он был совсем маленький, с первого же дня, как только я появлялась, он начинал громко орать. Не знаю почему. А однажды я с порога ему сказала: "Я к тебе не подхожу". И он стал из своей кроватки на меня поглядывать и заигрывать. Но какая у него любовь к матери - вы себе не представляете! Дети у Кристины очень хорошие.
– Как вы считаете, сможет ли заинтересовать ваших внуков такой жанр, как мюзикл? И вообще, будет ли это соответствовать вкусам молодежи?
– Сейчас время резкой смены поколений. Молодым людям скучно ходить в оперетту, но им нравятся, скажем, рок, хип-хоп или еще что-то такое. Тем не менее жанр мюзикла наверняка их заинтересует, потому что он, так сказать, стоит посередине. Есть свои мюзиклы и для нынешнего поколения, и для старшего. Это такой пласт, который может нравиться всем, только должен быть выбор. И мы первые, кто дал возможность выбора.
– Мы слышали, что есть предложения от ваших коллег создать лигу продюсеров мюзиклов...
– Я в принципе не люблю, когда все это организовывается. Я скорее единоличник. Правда, всех могу поддержать. Но мне кажется, что рановато объединяться. Потому что каждый из нас достаточно силен, чтобы отбрыкнуться от тех или иных нападок. Я же хочу сказать одну вещь: мы должны сделать и делаем качественный продукт и все равно учимся. Сейчас мы платим деньги американцам для того, чтобы чему-то поучиться и показать это здесь, у нас. Но я уверена, настанет время, когда они сами будут покупать лицензии наших мюзиклов.
специально для журнала "Красота & здоровье"