АЛЛА ПУГАЧЕВА

АЛЛА ПУГАЧЕВА: "Я, КАК ДУРА, УЧУСЬ НА СВОИХ ОШИБКАХ"

Каждый раз встречаясь с Аллой Борисовной Пугачевой, я убеждался в том, что время для серьезного разговора еще не пришло. Честно говоря, думаю, что оно так и не наступило. Уж слишком много написано об этом человеке, если бы велась статистика, то, наверное, ни о ком так много не написано в России, как о Пугачевой, разве что об Ульянове-Ленине. И в обоих случаях - правды минимум, одни слухи, домыслы и догадки. Как я и ожидал, "живая легенда и примадонна" оказывалась закрытой (для посторонних), откровенной (уж, что-что, а в этом ей нельзя было отказать), но не искренней (а надо ли это в досужих разговорах, тем более для прессы), мудрой и ироничной, одним словом - разной. Со мной Пугачева сыграла в игру под названием пинг-понг. Вопрос - ответ. Даже первый ход, был сделан Аллой.
- Столько обо мне сказано лжи. Я говорю о глобальности лжи. Когда вокруг столько врут, то не хочется бежать в одном ряду с врунами. Все дают столько интервью, обливая друг друга грязью, что порой кажется, что ты тоже в этом потоке... Поэтому просто хочется отсидеться. А если говорить, то плыть против течения. Для того, чтобы во всем этом разбираться, надо хотя бы четко знать свою позицию. Ну, о чем ты хочешь меня спросить? Спрашивай.
- Исходя из вышесказанного, уж вы, конечно, знаете свою позицию?
- Знаю. Но это еще не значит, что нужно давать интервью. Ты же знаешь, я интервью давать не люблю. Это известно всем.
- Надоело отвечать на одни и те же вопросы?
- Я с самого начала не любила интервью. Потом все равно все перекорежат, все будет неправильно. Вдобавок интервью никто не визирует. А потом у людей мнение появляется. Все или почти все, что обо мне говорят и пишут, - вымысел и миф. Даже когда я не даю интервью, то обо мне Бог знает что пишут и пишут. Что делать? Время такое.
- То есть доверия журналистам у Аллы нет?
- В общем-то да. А сам-то веришь, что ли? Телевизор включи и посмотри, что там творится. Особенно перед выборами. Вседозволенность, распущенность. Это, конечно, пройдет. На таком фоне ни о чем говорить не хочется.
Бывают, конечно, моменты, когда я сама хочу что-то высказать или ответить на что-то, когда чувствую недостаток информации у людей обо мне, о моей семье... Тогда я иду к своим друзьям журналистам и говорю то, что я хотела бы сказать. Правда, сейчас уже этой информации, нужной и ненужной, столько... Моя бабушка говорила: "Отмолчишься, как в саду отсидишься".
Вы меня сами придумываете со своими историями, своими легендами. Мне остается только идти за этим или не идти. Практически мою жизнь делаю не я, а журналисты и публика. Я порой читаю про себя такое! Сама удивляюсь. Правда, в последнее время я не читаю прессу. Могу себе представить, что там пишут.
- Наверное, вы частенько могли бы судебные процессы выигрывать?
- Почему могла? Сейчас вот суетимся и скоро подадим. У меня же юристы свои. Они знают, когда можно, а когда не можно. Изредка надо подавать в суд, потому что люди слишком распускаются. Написали в какой-то газете, что я где-то не выступила или выступила с условием, что не будет Софии Ротару или Маши Распутиной. Делают из меня стерву какую-то. А люди верят.
- А вам приходилось сожалеть о сделанном или сказанном?
- Что я, святая, что ли? Конечно, приходилось. Я и обижала кого-то, а потом жалела об этом. Все было. Люблю слова Соломона: "Все пройдет. Пройдет и это..."
- Первой просили прощения?
- Если я виновата - то пожалуйста, попрошу! Я правильно была воспитана.
- Умеете ли вы говорить без собеседника, так, чтобы не видеть его глаз. Вы мне не раз предлагали задать вам вопросы по факсу или Интернету, мол, это сэкономит наше время, а заодно будет время подумать над ответом.
- Сегодня возможен разговор по Интернету, так многие общаются друг с другом. Вот и пиши мне, спрашивай, а я отвечу.
- Но пока вы рядом, разрешите уж вас спросить?
- Спрашивай.
- Может, расскажете, почему вас так часто называют по имени-отчеству, причем с юных лет?
- Пожалуйста. Все с детства. У моих родителей были друзья, так их дочь тоже звали Аллой. А для того чтобы нас различить, то так и звали - Алла Борисовна и Алла Владимировна. Ну а когда началась пора давать интервью, то первый человек, который его делал, знал меня с детства. С тех пор так и пошло.
- Смогли бы вы рассказать о себе сами, чтобы зритель увидел и узнал о том, какая вы?
- Откуда я знаю, какая я.
- Но кому, как не вам, знать себя лучше, чем другому.
- Ну, я про себя могу сказать, что я постоянно пытаюсь познать себя, совершенствую свою душу. Но это звучит настолько высокопарно. Вот что я точно про себя знаю, так это то, что я учусь жить до сих пор.
- Учитесь на чужих ошибках или как дураки?..
- А как они учатся?
- Пословица гласит, что на своих. Дураки учатся на своих ошибках, а вот умные на чужих.
- Ну, тогда я дура. Я всю жизнь учусь на своих, правда, стараюсь их не повторять. Точно знаю, не надо жалеть о сделанном. Надо просто не повторять того, что сделано неправильно.
- Вы обязательный человек?
- Да. Но только иногда мне этого не хочется. Если бы ты, Паша, знал, как я ненавижу себя за эту свою обязательность.
- А вообще вас интересует хоть чье-нибудь мнение о вас самой?
- Только близких мне людей.
- А кто эти люди?
- Их немного - друзья и родные.
- А зрители?
- Уж они-то всегда со мной. Не волнуйтесь. Что это вы, мужчина, меня все выспрашиваете?!
- Так это правила игры такие. Я вас спрашиваю - вы отвечаете.
- Ну, ладно. Но знай, что сегодня я могу говорить одно, а завтра - другое. Все это только слова, и не больше. Ну, спрашивай!
- Легкий вопрос. Где Алла любит проводить свободное время?
- За городом, в своем доме. Слова Богу, он теперь построен. В нем я могу не только подумать, но и по-настоящему расслабиться.
- У вас когда-нибудь были кумиры?
- Нет, никогда, и другим не советую их создавать.
- Как-то вас спросили, откуда берется "звездная болезнь"? Вы ответили, что это последствия дурного воспитания. Вы и сейчас так думаете?
- Ох, откуда я знаю! Да, я и сейчас так думаю. "Звездная болезнь" на пустом месте - меня раздражает. А "звездной болезни" у меня никогда не было. Звезда - это когда тебя знают во всем мире, а у нас максимум, что можно на эстраде, - это быть российской звездой или кремлевской. Вот и все.
- Как вы думаете, вы хороший бизнесмен, точнее, бизнес-вумен?
- У меня есть все задатки бизнесмена. Просто у нас бизнеса нет такого, чтобы можно было со спокойной совестью работать, не дурача государство. Это невозможно. Там, где я работаю, в области обувного бизнеса, там все честно. Я сама - порядочный человек, и со мной рядом порядочные люди. Так что бизнес у нас тоже порядочный, а стало быть, ничего особенно не дающий, кроме удовольствия. Или удовольствия покупателей, которые приобретают мою обувь.
- Бизнес и культура, что это такое?
- Это шоу-бизнес называется. За шоу получаешь деньги - это бизнес. Это такая культура своеобразная и, как правило, на потребу времени. Что делать? А вот все те, которые в этот ряд не входят, несут свою культуру. Культуру индивидуальности.
- Что же необходимо человеку для восприятия истинной культуры?
- Не знаю. Понятия не имею. Кому-то необходимо образование, а кому-то нет. Есть же те, кто нот не знает. А об интеллигентности Фаина Раневская все сказала. Она на эту тему тысячу раз говорила. Талант - это талант, а какой он там - дурак при таланте, голубой или еще кто-то - мне все равно. Талант - это как бородавка на носу.
- Есть выражение "за талант многое можно простить". Вы с этим согласны?
- Конечно, все можно и нужно прощать.
- Но есть же что-то, через что нельзя переступать, некая черта?
- Ну, а зачем переступать. Переступать - значит совершить преступление. Для преступивших есть тюрьма и законы. Люди разные: есть очень порочные, аморальные типы, но есть и талантливые. Другое дело - как долго они талантливы из-за своих выкрутасов и насколько это мешает им.
Люди рождаются для того, чтобы выразить себя. Если у них это получается - они выражают себя теми способами, которые им дала природа. А окружение - это вторично. Некоторые идут по трупам. Пусть. Но есть и порядочные люди.
- В тысячах ваших интервью и таком же количестве за вас написанных вас часто спрашивают об одном и том же. А было ли такое, о чем бы вас не спрашивали?
- Нет. Нет такой вещи, о которой бы меня не спросили. Но есть вещи, на которые я не отвечала.
- Вы никогда не спорите?
- Нет. С дураками спорить не люблю, а с умными - это не спор. Это дискуссия.
- Как вы думаете, художник одинок?
- Не знаю. У меня была мама... Вот у тебя была мама?
- Да, но она умерла.
- Вот и у меня умерла, но она в памяти. Значит, уже не одинок. И если с Богом в душе - то тоже не одинок. Вот если говорить о публичном одиночестве, то все, что я ношу в себе, все, что я понимаю, я не могу объяснить человеку. Так и живу.
- Вы верующий человек?
- По-светски, да.
- А как это?
- В церковь хожу редко. Кругом люди, и остаться один на один с Богом мне не дают. Общение с Всевышним у меня происходит дома. Иконы есть, а времени хватает. Перед сном я всегда молюсь.
- Как часто вы возвращаетесь в памяти к родителям?
- Скажем так, они у меня превратились в силу небесную. Мама - это дождь, папа - ветер, бабушка - гроза, дедушка - молния. Я их превратила в природу, которая окружает меня. Мне от этого легче. Я иногда прошу у них, что-то они дают.
- Что надо делать, чтобы пережить потерю близких?
- Я вместе с матерью готовила себя к мысли, что ее не будет. Точно так же я готовлю и свою дочь, что меня тоже не будет. Мы с мамой могли спокойно обсуждать, как ее похоронить, когда она умрет, как и во что ее одеть, что сделать. Это настолько естественный процесс. Единственное, что я думала - надо прожить так, чтобы на смертном одре было не тяжело. С чем ты придешь в другую жизнь? Чисто психологически. Конечно, потеря родителей - это тяжело, но гораздо страшнее, когда родители теряют детей. Вот это по-настоящему страшно.
- Вы успели многое отдать своим родителям?
- Моя совесть чиста по отношению к родителям, все, что я могла, я давала. Они были счастливы видеть мои успехи. Они знали, что я сильный и самостоятельный человек, и были спокойны за меня. Вот я всегда переживала за свою дочь. Переживала, что многого не могу дать своей дочери... Моя мама мне во многом помогала, как и я сейчас помогаю Кристине. А что делать? Это жизнь.
- Многим помогли в жизни?
- Я говорить об этом не имею права и не буду. Добро иногда бывает во зло. Балуешь людей подчас. Надо соображать, кому это впрок, а кому - нет.
- Вы жесткий человек?
- К людям нет. А вот по отношению к себе, я - человек действительно жесткий. Но я всегда жила в гармонии с собой и ни о чем не жалею.
- Как вам кажется, от своего характера больше страдаете вы сами?
- Да уже никто больше не мучается. Хорошая я стала. Те, кто меня знает, - они не страдают. Те, кто не знает, - тоже не страдают, потому что они не хотят знания. И, слава Богу, лишают себя страданий и знания меня.
- Вы как-то грозились уйти с эстрады или запеть под псевдонимом. Было такое?
- Да, грозилась, грозилась. Уходя, я прежде всего провожу Пугачеву. Ту, которая пела эти песни. Невозможно петь всю жизнь то, что уже утвердилось. Я хочу петь что-то новое. Вот только не знаю, что это будет. Может, я действительно буду работать под другим именем, чтобы не было связи с тем, что я до этого делала. Не знаю...
- А как вы себе это представляете?
- Просто. Все очень просто. Берется псевдоним, и все. Психологически это отделяет образ Аллы Пугачевой от другого исполнителя.
- Но журналисты же опять понапишут, что все это рекламы ради, ...и не поймут.
- Куда вы денетесь - поймете! Если я это сделаю, то не для понтов каких-то. Просто чисто психологически, как мне кажется, Алла Пугачева уже сделала на эстраде то, что должна была сделать. Мне так кажется, и все. Может, я сумасшедшая?
- Вам никогда не казалось порой, что это так?
- Нет. У меня все нормально с головой и с желудком, и с печенью. С глазами вот не очень, а так все в порядке. "...мартышка к старости слаба глазами стала". У меня две проблемы - глаза и ноги.
- И все?
- Да. Мне не дано одеться так, как я бы этого хотела. По ряду физических причин. Но об этом я уже тоже говорила. Я столько о себе наговорила, что все и не упомню.
- Давайте поговорим о моде?
- Я хожу в том, в чем удобно, и так всегда ходила. Я ценю и прекрасно знаю моду, разбираюсь в ней. Да я и сама могу быть модельером. Вот Кристина у меня очень стильная. А ведь все наряды дочери привожу я. Но сама так, как она, одеться не могу. Но все равно продолжаю придумывать сама себе наряды, те, в которых мне удобно. Мне нравится придумывать себе моду. Иногда такое придумаешь! Если бы я могла, то, ох, как бы оделась! Я бы и не пела. Ходила бы по подиуму - туда-сюда, туда-сюда...
- И тогда никогда не спели бы песен Паулса и Зацепина? Хотелось бы вновь поработать с ними?
- Ну было все, и все прошло. Я об этом и не вспоминаю. Мне кажется, вспоминать о том, что было раньше, вообще не надо. Как не надо возвращаться в прошлое, надо просто жить, и жить будущим.
- Если все же из прошлого вспомнить, то какие фильмы вам запомнились, какие полюбилось?
- "Чучело", "Влюбленные", "Человек-амфибия".
- А из актеров кого любите?
- Любовь Орлову, Мерил Стрип, Аль Пачино и Евгения Евстигнеева.
- Есть ли принцип, по какому вы работаете?
- Все по английской пословице: "Если хочешь, чтобы дело было сделано хорошо, сделай его сам". Не раз приходилось убеждаться в верности этих слов.
- А в верности каких слов вам хотелось бы быть уверенной, если начать желать что-то себе и своим близким?
- Ну, во-первых, счастливой судьбы для Кристины, и чтобы внуки здоровы были. А остальное приложится. Мои будни уже давно закончились, остался один праздник... Поэтому буду веселиться.

Павел МАКАРОВ


Все новости и статьи Клуба "Апрель"

Рейтинг@Mail.ru