Алла Пугачева впервые приехала на гастроли в Одессу в 1978 году. А до этого здесь неоднократно отдыхала, выходила из Одессы в круизы на теплоходах. Видели ее даже на каком-то пляже вместе с Михаилом Жванецким (от ред. - только это было много позже). А вот гастроли состоялись только в 1978-м. Как высказывалась впоследствии сама Алла, "одесситов нужно чем-то ошарашить: то
ли быть на самой-самой высоте, то ли с треском провалиться".
В те памятные гастроли она выдавала во Дворце спорта по два концерта в день. И только "живьем" - никакой "фанеры" Алла не признавала.
Помню, во время первого концерта несколько фоторепортеров подошли вплотную к высокому подиуму сцены и направили на певицу свои объективы.
Откланявшись после очередной песни и послав игриво в зал воздушные поцелуи, Алла вдруг сказала:
- Прошу вас, родные мои, никаких вспышек - я не люблю яркого света.
Блюстители порядка, которых было на концерте не меньше, чем бывало на стадионе во время матча именитых команд, поняли Аллу по-своему и начали грубо отгонять фоторепортеров от подиума.
И тогда, прервав песню, Алла выкрикнула в микрофон:
- Товарищи милиционеры, не мешайте людям работать!
Милиционеры, от сержантов до полковников, понурив головы, отошли в сторону и слушали концерт уже без приключений.
На заключительное выступление Пугачевой нас пригласил мой добрый друг капитан турбохода "Леонид Собинов" Николай Сопильняк. Он познакомился с Аллой год назад, когда она была в круизе на его судне, и теперь ее администратор прислал капитану несколько приглашений на заключительный концерт.
В антракте Николай шепнул мне:
- После концерта выходите к служебному входу и ждите нас. Никуда не уходите.
Закончился концерт, но тысячи зрителей не расходились, требуя автографы. Костюмерша Аллы едва успевала оборачиваться - от входа к гримуборной и обратно. Пробраться в "святая святых" удалось и мне. Сделав снимок, я понял, что Аллочка-то левша. А она продолжала расписываться на фотографиях, программках, просто на листочках бумаги - у кого что было под рукой.
- Алла Борисовна, может, уже хватит, - почти стонала измотанная костюмерша.
- Нет, давайте все, что есть, никого нельзя обижать...
А "скромные" наши люди добывали автографы не только для себя, но и для друзей, сослуживцев, соседей, как привыкли добывать что-то дефицитное, которое к тому же выдают даром...
Алла неустанно расписывалась, не забывая рядом с подписью рисовать красным фломастером сердечко, из которого "капают" две-три капельки "крови".
У крылечка служебного входа нас ожидал "рафик" и 2 "Волги", которые плотно обступила ненасытная толпа.
Только благодаря усиленному наряду милиции Алле с супругом Сашей, а затем и нам удалось пробиться к машинам и занять в них места. О том, куда мы едем, никакого понятия.
Вижу в окошко - проехали городские улицы и впереди - пустынная дорога.
- Ты хоть взял фотоаппарат? - наклонился ко мне Николай.
- А как же без него и куда я мог его девать? - показываю сумку, удобно устроившуюся на коленях.
Наконец приехали. Какие-то широкие, во всю длину стены, но невысокие ступени. Потом сообразил, что мы в Ильичевске, а это серое здание - самый главный местный ресторан. На втором этаже - маленький уютный зальчик. Три столика сдвинуты в ряд, расселись. Прекрасно сервирован стол, фарфор, хрусталь. А напитки - многие впервые видел, да и то в закрытой таре. Аллочка оказалась как раз напротив меня. Говорили, что пьет она безбожно. На первый случай предлагаю налить рюмку французского коньяка.
- Нет - нет, мне только шампанского.
Рыжеволосая большеглазая 29-летняя Алла то и дело расстреливает меня своими пронзительными темно-серыми глазами. Растрепанная или это прическа такая? Она то и дело всей пятерней отводит назад непослушные космы. А я вынимаю фотоаппарат и снимаю, снимаю в упор. Освещение тусклое, но не привыкать - вытяну.
Алла поднимает бокал с искрящимся напитком на уровень глаз, затем немного опускает руку и смотрит на меня сквозь помутневшее стекло бокала. Я подмигнул, в ответ и она моргнула левым глазом, правым. Затем откинулась всем телом в мягкую бархатную дугу специально принесенного для нее из холла кресла, глубоко и со вкусом вздохнула:
- Ах, устала я, ребятки, сил нет...
Ну еще бы не устать - две недели по 2 концерта в день в полную силу!
- Теперь уже после гастролей отдохнете? - заметила кто-то из наших женщин.
- Ка-акой там отдых, ми-илы-я маи? В больницу буду ложиться на три недели, это ежегодно - у меня ведь очень пла-ахая гинека-алогия...
И запила последнюю фразу двумя-тремя глоточками шампанского.
Около 5 утра, когда решили расходиться, попросили меня сделать общий снимок с Аллой на память. Сгруппировались все, кто были, все 12 персон, а официант подержал лампочку-переноску. Все равно темно, зато, говорю вслух, собрались светлые личности. И снимок таки да получился. Сколько было радости, когда раздал товарищам! Отправил пакет с фотографиями и газетами Пугачевой. И через какое- то время получаю большой конверт из Москвы, а в нем - одна из отправленных мною фотографий - и на обороте - теплая надпись с пожеланиями, которую венчает традиционный автограф: красное сердечко с капельками крови.
Прошло ровно 10 лет, и снова на гастролях во Дворце спорта - Алла Пугачева. Только теперь вокруг нее больше шума, яркая богатая реклама. На всех стенах холла - огромные афиши с цветными портретами звезды, на каждом шагу продаются открытки с ее изображением в разных ракурсах и даже значки с портретами Аллы. Всю эту великолепно исполненную изобразительную продукцию изготовляет, как я узнал, специальная изостудия "АЛЛА", созданная предприимчивыми людьми, которые со временем, пользуясь популярностью певицы, развернули весьма доходное предприятие.
Только саму Аллу в этот приезд узнать было непросто. После нескольких пластических операций (от ред. - в 1988-м году операции было делать не принято еще, да и А.Б. на тех концертах вовсе не была блондинкой) она не то чтобы помолодела, а изменилась до почти неузнаваемости. Это была все такая же симпатичная обаятельная блондинка, но уже совсем другая женщина. Из-под элегантной черной шляпки свисают до плеч все те же рыжеватые космы, почти над глазами нависает прикрывающая брови челка, но те же стрелы глаз направлены куда-то вдаль.
И так же сжаты классические дуги страстных губ, открывая которые их обладательница обнажает ровные ряды белоснежных маленьких зубов. Прошло еще 5 лет и наступил год 1993-й. На одесскую Юморину приехали, как водится, артисты. И знаменитые, и почти неизвестные, может быть, для того, чтобы стать известными после Одессы.
И решили шутки ради сыграть в футбол на зеленом поле Центрального стадиона ЧМП. Команда артистов, в которой были отец и сын Пресняковы, комический артист Семен Фарада и другие против команды одесских бизнесменов, в числе которых было несколько ветеранов "Черноморца", брошенных жизнью в сферу мелкого и не очень мелкого бизнеса. И вдруг вместе с командой артистов к центру поля шагает... Алла Пугачева в черной шляпке с загнутыми полями (кажется, уже не той, что 5 лет назад: шляпки, как и моды, меняются), в сапогах с голенищами до колен. Построились в центре поля команды, судьи, подкатывают мяч к Пугачевой. Ей, оказывается, предстояло сделать первый удар по мячу. Носочком сапога слегка коснулась мяча, а потом как ударит! Мяч зазвенел и втупил в игру, и тут же его подхватили футболисты. Алла же, совсем как девчонка, подпрыгнула, одновременно щелкнув пальчиками и приземлилась на корточки, а затем быстро вскочила и через все поле помчалась к скамейке запасных.