Продолжение. Начало в номере от 18 ноября
Сегодня на прилавках книжных магазинов появилась новая книга известного политика Алексея Митрофанова «По ту сторону кремлевского занавеса» - скандальный автобиографический роман. В прошлую пятницу, накануне выхода книги в издательстве «Эксмо», мы начали публиковать ее первую главу. В которой автор рассказал о том, как однажды Джуна Давиташвили пришла в гости к Алле Пугачевой, да опоздала. И Алла Борисовна от души попыталась заставить знаменитую целительницу выпить штрафную - в ее доме, мол, так принято. А Джуна, горячая восточная женщина, возьми и ударь хозяйку пепельницей по лицу! Да к тому же сорвала с нее цепочку и клок волос выдрала и сразу уехала домой. Что за этим последовало, читайте сегодня...
Вернулась домой, рассказала историю. Собрались все родственники. И вот тут я увидел, что такое Восток. Внизу было уже 40 - 50 машин. В квартире, на лестничной клетке, у подъезда толпилось человек эдак 150. А то и 200.
Джуна бросила боевой клич. Она была уверена: ночью будет нападение. Появился человек, который кричал: «Пусть я отсижу еще пятнадцать лет, но я ее убью! Если она придет. Скажи только, Джуна!» Начался боевой танец. Все присягали императрице в верноподданности. Это были в основном ассирийские родственники и многочисленные земляки - грузины, армяне да и русские. Но наиболее жесткие позиции занимали именно родственники. Джуна поддерживала боевой дух. Она твердила: нападение возможно в любой момент.
- Удар был такой силы... Я завалила ее! Узнайте, жива она или нет!
Меня попросили предпринять дипломатические усилия. Разузнать, в каком состоянии находится Алла, что с ней происходит. «Понимаешь, Алекс, удар был такой силы. Я завалила ее. Она жива или нет?» Я знал всех участников вышеописанных событий, был в хороших отношениях с Кальяновым. Именно я познакомил в свое время с Джуной Игоря Николаева, бывшего тогда композитором Пугачевой.
Про его отношения с Джуной расскажу отдельно.
Началась дипломатия. Выяснилось, что Пугачеву отвезли в больницу и накладывали там швы. Что швы серьезные, но она жива. Ее чистят, приводят в порядок. Поступают первые противоречивые сведения по поводу того, будут или нет подключать милицию.
В три часа ночи неожиданно появились пацан и девушка. Молодые люди лет 18. Они вошли во двор и направились к подъезду, где жила Джуна. Тут же перезвонили снизу «дозорные»: идут какие-то двое. Джуна говорит: это разведка. Пропустите их, не надо боев, отойдите, плавно растворитесь во дворе, дайте им войти. Мы их встретим на третьем этаже.
Когда эта парочка поднялась, ее уже встречали на лестничной площадке. Окружили: куда идете?! Они: нам нужна Джуна. А кто будете? Мы, отвечают, из клуба фанатов Аллы Пугачевой. Люди Джуны, уже более агрессивно, спрашивают: ребята, что вам надо? Те отвечают вопросом на вопрос: зачем Джуна ударила Аллу? Обстановка накаляется. Вот-вот начнутся боевые действия. Сторонники Джуны переходят на крик: сколько вас? Где ваши основные силы? Раздаются призывы: надо дать им по голове прямо сейчас, сбросить с лестницы! Не бейте их, вступают другие, мы же «языка» взяли, надо допросить!
Из «допроса языков» выяснилось, что никто не собирался на этот дом нападать. От фанатов двое пошли выяснять, зачем это было сделано. Вот и все.
Начался военный совет: что делать с «языками». Некоторые настаивали, что их следует задержать. Но большинством голосов решили отправить их к черту. Идите, говорят, и передайте Алле, что нас тут 150 человек, мы готовы на все, никакой милиции не должно быть, никакой милиции здесь не будет. Разведчики ушли передавать.
Однако наутро обстановка неожиданно разрядилась. Выяснилось, что и Алла куда-то уезжала, и у Джуны была командировка (она уже ездила тогда за границу). В общем, разъехались, и все как-то само собой рассосалось.
Но тот вечер запомнился навсегда. Постепенно я пришел к убеждению, что это был своего рода поворотный момент в московской светской жизни. Они столкнулись не случайно. Не потому, что они две яркие гордые женщины. Не потому, что кто-то выпил. Потому, что наступала иная эпоха. Это была уже перестройка. Алла все-таки ассоциировалась с эпохой Брежнева. Восходившая звезда столкнулась с уже устоявшейся.
Интересно, что Джуна и Алла еще до знакомства много говорили друг о друге. Они как бы внутренне готовились к этому столкновению. Не общаясь между собой, но имея общих знакомых. Которые ходили и туда, и сюда. Они ждали этой встречи. Они должны были столкнуться неминуемо. Внутренне набирали силы...
Джуна была абсолютно перестроечным человеком. Неформальным. Наступило время, когда стали востребованы неформалы. Когда все говорили о неформалах. Неформалах среди молодежи, рок-группах, неформалах в политике. Чуть позже появился Жириновский как новый тип неформального политика. Разрешили неформальную лексику. Стал публиковаться неформальный поэт Олег Григорьев. Все неформальное поползло. А Джуна была символом нового, неформального человека. Неформального лечения. Неформального стиля жизни.
Неформальная сила заявила о себе. Как любая новая нарождающаяся сила, она была агрессивной, пробивающей себе дорогу, работающей локтями.
Эпизод в доме на Тверской - символ перехода в другое состояние. На моих глазах неформальное побеждало формальное. (От ред - если б Джуна, вся такая из себя передовая,
ударила не Пугачеву, эта история не только в книгу бы не вошла, но и не стала главным "паровозом" опуса весьма скандального г-на Митрофанова)
(от ред. - а по нашему мнению, то, как поступила Джуна, это подлость, а не неформальность, а так любого драчуна и хулигана можно неформалом назвать)